Планетку штормит, заливает тревогой со всех сторон. И будь ты хоть тысячу раз бесстрашен, рано или поздно эта тревога подступит к твоим ногам, триумфально поднимется выше и встанет комом в горле. Будоражит и пьянит осознание хрупкости того, что ещё вчера представлялось монолитным, непроходящим. Так любуются беснующимися грозами в извечной подсознательной тяге к разрушению существующего, к увеличению энтропии. Но одно дело наблюдать бурю из окон уютного дома, с кружкой какао в руках, в окружении молинеотводов, когда единственное, чему ты позволяешь на себя повлиять, – это приглушённые звуки грома. И совсем другое, – оказаться посреди театра военных действий, среди массовки, которую того и гляди попросят удалиться со сцены. А со сцены уходить очень уж не хочется. Так много всего ещё не прочувствовано, не преодолено, не объято. Вот и пытаешься отыскать опору, что-то привычное, простое. И не важно, что именно. Лишь бы оно было якорем, зацепившимся за обыденность, за старый уклад жизни. Тем временем страх, оказавшись внутри опустошённого паникой сознания, начинает метаться из стороны в сторону, чем доставляет владельцу сознания определенные неудобства. Лучше всего занять сознание делом. Страх теряется и отступает перед теми, кто решил очистить кафель в ванной или разобрать книжные полки на пороге вероятного апокалипсиса. Оно и понятно, ведь с такими людьми связываться крайне рискованно. Кроме того, выполнение любых, даже самых простых задач, создаёт приятную иллюзию, будто ты не зря коптишь это небо. Сам не заметишь, как раз за разом, постепенно, нынешнее станет привычным. Потому что в любых условиях, наша задача – приспособиться, подтащить свою бренную оболочку поближе к концу времён. Окажется, что посреди любого ужаса есть место радости, и заботе, и любви. А сам ужас не такой и громоздкий, вполне умещается в стандартную картину мира. Картину, на которой совсем скоро проявятся изумрудные травы, и запах горячего асфальта, и ароматы кофе, доносящиеся до прохожих вместе со смехом из ближайших кофеен, и яркие блики света, мерцающие в густой листве. Мы выйдем из тьмы прямиком в это залитое солнцем лето, удивлённо прислушиваясь к забытому ощущению. Ощущению ленивой беспечности. Пусть всё будет так.
